Продолжив путь, я прошел совсем немного, когда увидел Верного Друга, который, явно поджидая меня, сидел на обочине дороги. Я был рад новой встрече с ним и возможности получить от него ценные наставления. Наша встреча была очень сердечной. Он сказал, что его отправили ко мне, чтобы он некоторое время сопровождал меня на моем новом пути. Он также поведал мне о многих странных обстоятельствах, которые встретились ему. Я не сомневаюсь, что всем было бы интересно узнать об этом, но, поскольку эти события не имеют отношения к моим странствованиям, я не буду пересказывать их здесь.

Верный Друг подвел меня к высокой башне, с вершины которой открывался полный обзор панорамы города, который мы намеревались посетить. Этот предварительный обзор, как сказал он, для меня интересен и полезен. Над нами по-прежнему нависало ночное темное небо, а вокруг клубился все тот же черный туман, но было и отличие: исчезла духота, а видимость заметно улучшилась. Местами темнота освещалась странным фосфоресцирующим светом, о котором я уже говорил, а кое-где мелькало пламя неукротимых страстей обитателей духовного мира.

Взобравшись на вершину высокой башни, построенной из черных камней, мы увидели внизу пространную темную землю. Над горизонтом нависали тяжелые ночные облака, а перед нами раскинулся огромный город — странная смесь великолепия и упадка, причем эта черта была свойственна всем городам, которые я посетил в этой мрачной земле. Город находился в безлесной темной пустыне, а массы черного с кровавым оттенком пара клубились над этим величественным городом — городом горя и преступлений. Мощные замки, изящные дворцы, прекрасные здания — все было отмечено печатью упадка и разложения: замаранное и покрытое пятнами грехов, совершенных в течение земной жизни обитателей этих стен. Распадающиеся на куски, но скрепленные силой магнетизма духовных существ, населяющих их, строения будут стоять до тех пор, пока их держат на месте узы, свитые земной жизнью их духовных обитателей. Они распадутся в пыль, стоит только покаявшейся душе обрезать эту связь и выйти на свободу. Однако разрушившееся сооружение возродится усилиями другой грешной души, и будет воссоздано в форме, соответствующей эталону, сформировавшемуся у человека в течение жизни, которую он прожигал в удовольствиях. Бок о бок с дворцами ютились жалкие лачуги. По тому же закону смешения жизни и амбиций, согласно которому переплетались и соединялись на Земле жизненные пути, и в том же порядке, что и на Земле, строились обители в духовном мире, то есть — бок о бок.

Задумывались ли вы, живущие на Земле, когда-нибудь, что люди, связанные с вами в земной жизни, могут оказаться связанными с вами и в духовном мире? Узы магнетизма, которые формируются на Земле, могут связать ваше духовное тело и земную судьбу так крепко, что эти узы можно разорвать лишь ценой великих трудов и страданий. Так, например, среди этих зданий мне встретился гордый дворец патриция, выстроенный из его высоких амбиций и изуродованный его преступлениями. К нему примыкали бедные жилища его рабов, прихлебателей и льстецов, которые были построены ими самими на Земле из материала собственных желаний, но обезображены преступлениями. Между дворцом и лачугами существовали такие же связи духовного магнетизма, как и между самим патрицием и теми, что были ему сообщниками и инструментами его злонамеренных притязаний. Он не мог освободиться от них и их нескромного вмешательства, но и они также не могли освободиться от него и его тирании. Это произойдет, когда более чистые и благородные желания пробудятся в душах у представителей той или иной стороны и поднимут эти души на более высокий уровень. А теперь они повторно переживали свою земную жизнь в форме гротескной пародии, подталкиваемые самим прошлым, ибо память, как живая панорама, неоднократно повторяла живые картины в том же составе актеров. В этой темной стране невозможно было, даже совершив отчаяннейший из поступков, ускользнуть от сокрушающих жерновов памяти, пока грехи сластолюбия и разврата в этих душах не будут уничтожены до последней пылинки.

Я уже упоминал, что над огромным духовным городом прошлых земных жизней висели дымчатые и неясные пятна света, подобные светящемуся дыму стального серого цвета. Мне сказали, что этот свет отбрасывали мощные энергетические интеллекты обитателей, чьи души, хотя и развращенные, были хорошо развиты, а ум был высочайшей пробы, хотя и применялся лишь для того, чтобы замышлять и совершать недостойные поступки. В душе не было иного света, кроме этого полу-реального отражения, осталась лишь энергия интеллекта. В некоторых районах города атмосфера состояла из жидкого огня. Пламя плясало в воздухе, перемещаясь с места на место, как призрачный костер, дрова в котором превратились в пепел прежде, чем пламя погасло, и теперь языки его плавали как летучие фантомы, увлекаемые потоком воздуха. Я увидел группы темных духов, бесцельно бродивших по улицам. Они не видели или попросту не замечали присутствия этого летучего отраженного пламени, которое рождалось и умирало, создаваемое яростными порывами страстей, окруживших эти существа духовным пожаром.

Дивясь на город мертвых и растленных душ, я ощутил охватившее меня странное чувство, так как в этих полуразрушенных стенах и покинутых строениях я узнал подобие города, который был мне очень хорошо знаком, который был дорог моему сердцу, ибо я был одним из его сыновей. Вслух я спросил моего компаньона, что все это значит, что означает явившееся мне видение. Что это: будущее, прошлое или настоящее моего любимого города?

Он ответил:

«Все три периода одновременно. Ты видишь сейчас перед собой здания и духов прошлого, и именно тех из них, которые служили злу. Здесь есть недостроенные дома, и живущие там возводят их для себя. В грядущие дни, когда каждый, ведущий строительство сейчас, завершит труд своей жизни, труд греха и тирании, эти недостроенные здания также уподобятся мрачным домам прошлого. Вглядись во все это внимательно и вернись на Землю посланцем упреждающим, возвести своим согражданам, что уготовано многим из них. Если звук твоего голоса отзовется хотя бы в одном сердце и если остановится строительство хотя бы одного из этих незаконченных домов, твоя задача будет успешно завершена, и твое посещение этого места будет не напрасной тратой времени, окупятся все затраченные тобой энергетические усилия. Но это не единственная причина твоего появления здесь. О, мой друг! Для тебя и для меня даже здесь найдется работа. В этом городе есть души, которые мы можем спасти из мрака. Они потом вернутся на Землю и возвестят барабанным боем всем людям об ужасах искупления и воздаяния, которые пережили сами и от которых желали бы уберечь других.

«Задумайся, сколько веков миновало с тех пор, как мир был молод, и как сильно изменились в лучшую сторону жизнь и мысли смертных. И как же после этого не предположить, наблюдая все это, что даже на сторонний взгляд улучшение произошло благодаря влиянию тех, кто вернулся на Землю и предупредил других о грозящей опасности, которой те подвергают себя в своей гордыне, тщеславии и жажде греха. Разве это не благородно, если мы раскроем людям, во имя какого идеала Бог отправляет к Своим детям — грешным и непослушным когда-то, но кающимся сейчас — посланцев, чтобы те, оказавшись на Земле, предупреждали живых, оказывали помощь и укрепляли дух других, что погрязли в беспросветной греховности, возникшей в глубине их низменной природы? Разве не вдохновляет, что мы, вместо того чтобы внушать мысли об обреченности, безнадежности, беспросветной неизбежности вечного наказания, дадим надежду? Мы с тобой оба были грешниками — некоторые даже сказали бы, что мы недостойны прощения. Но мы обрели милость в Боге даже после того, как пробил одиннадцатый час. Так неужели же они не обретут надежду? Если они пали ниже, чем мы, разве мы можем стать препятствием на пути их восхождения? Нет! Даже и мысли не должно быть о том, что все эти ужасы, которые мы наблюдали в аду, вечны. Бог всемилостив, Его милость не ограничивается лишь человеческими возможностями».

Мы спустились с башни и вошли в город. На одной из просторных площадей, которую я так хорошо знал на Земле, мы встретили большую толпу темных духов, которые слушали какое-то воззвание. Очевидно, что оно раздразнило и разгневало их, ибо со всех сторон слышались крики, вопли, рев. Приблизившись, я понял, что именно там читали. Это было одно из воззваний, которое недавно было провозглашено на Земле, и в котором звучали призывы к свободе ради прогресса. Данный предмет в этой твердыне гнета и тирании вызывал только самые агрессивные протесты. Темные существа, толпившиеся вокруг меня, клялись сделать все, что в их силах, чтобы не допустить этого. Чем сильнее гнет, тем чаще люди в борьбе против гнета применяют насилие и тем агрессивнее существа нижней сферы вмешиваются в дела смертных, подстрекая их к взаимной неприязни и войне. Чем свободнее, просвещеннее и возвышеннее человек, тем меньше шансов для этих темных духов притянуться к Земле, чтобы разжигать там страсти и тем самым вмешиваться в жизнь людей и распоряжаться ею по своему усмотрению ради достижения собственных злокозненных целей. Эти темные существа черпают радость в войнах, нищете и кровопролитии. Они испытывают острое желание вернуться на Землю, чтобы провоцировать вспышки яростной жестокости. Во времена великих национальных катаклизмов и революций, когда раскаленные страсти воспламеняются жестоким огнем, обитатели темных глубин выходят на поверхность. Привлеченные энергией объединенного желания, они становятся вдохновителями и побудительной силой революций. Начинаясь, как правило, с высоких, чистых и благородных идеалов, эти революции под гнетом страстей и подстрекательства темных существ из нижних сфер провоцируют бойни и эксцессы всяческого рода. В ответ на это возникает реакция общества, и темные демоны вместе со своими подопечными подвергаются уничтожению силами превосходящего их противника, а место, где они побывали, остается, отмеченное разрухой и страданиями. Вот и здесь, в самых нижних сферах ада, зреет богатый урожай из незадачливых душ, увлеченных злобными духами, искушению которых бедняги поддались.

Я стоял, наблюдая за толпой, когда Верный Друг привлек мое внимание к группе духов, которые смотрели в нашу сторону с очевидным намерением обратиться к нам.

«Я отойду на некоторое время, а ты поговори с ними, — сказал он. — Так будет лучше, поскольку они могут узнать меня, ибо я уже бывал здесь раньше. Я хочу, чтобы ты встретился с ними один. Но я буду неподалеку, мы встретимся позднее, когда я увижу, что тебе нужна помощь. Сейчас же я чувствую, что должен оставить тебя одного.

Сказав так, он отошел в сторону, а темные фигуры заметно придвинулись ко мне, жестами выражая свое дружелюбие. Я решил оставаться вежливым, хотя интуитивно чувствовал сильнейшее отвращение к этой компании. Они имели крайне отталкивающий вид, обезображенный пороком и потрясающим уродливым коварством.

Один из них тронул меня за плечо, и, повернувшись к нему, я смутно почувствовал, что был знаком с ним раньше. Он захохотал, дико и страшно, а потом закричал:

«Приветствую тебя, друг! Вижу, ты не помнишь меня так хорошо, как помню тебя я, хотя мы встречались с тобой на Земле. Я, как, впрочем, и другие, очень хочу быть тебе полезным, но ты ведь не соизволил тогда принять нашу помощь, а наоборот, как мне помнится, взял, да и сыграл с нами недобрую шутку. Тем не менее, мы как настоящие агнцы — и ты это понял бы, если бы лучше узнал нас — уже простили тебя».

Ко мне подошел еще один из их компании, усмехнулся мне прямо в лицо с воистину дьявольской гримасой, и сказал:

«Ну и дела! Значит, ты все-таки здесь, друг, вместе с нами в этой прекрасной стране. Значит ты, без сомнения, натворил таких дел, что добился-таки этой чести? Расскажи, кого ты убил, к кому послал наемных убийц, ибо здесь нет ни одного, кто не имеет за душой хотя бы одного убитого, а у многих на счету по целой веренице готовых трупов, многочисленнее той процессии, которая являлась Макбету. А самые известные наши горожане считают убитых сотнями. Так ты, значит, убил все же того чудака? Ха, ха, ха!!!» — Он разразился приступом дикого хохота, а я отвернулся в желании убежать, ибо тут мою память словно молнией пронзило воспоминание о том времени, когда я, так же как и они, имел реальную возможность стать убийцей. Я узнал в этих ужасных созданиях тех, кто окружал меня и советовал мне, как исполнить мое желание — совершить акт мести даже после того, как я уже сбросил свою земную оболочку. Я отшатнулся от них, но они не собирались отпускать меня. Как они надеялись, я, наконец-то, оказался с ними внизу, и они рассчитывали удержать меня, чтобы развлечься за мой счет и отомстить мне за свое прошлое поражение.

Я прочел у них эту мысль, хотя внешне они вертелись вокруг меня с уверениями в самой сердечной дружбе. На мгновение я растерялся, не зная, что мне делать. Затем я решил пойти вместе с ними, узнать их намерения и при первой возможности избавиться от них. Я терпеливо позволил им взять себя под руки, и мы все вместе направились к большому дому на одной из сторон периметра площади, который, как они уверили меня, принадлежал им. Там они хотели представить меня своим друзьям. Верный Друг приблизился ко мне и повторил предупреждение.

«Иди с ними, но будь осторожен и не принимай участия в их развлечениях, не позволяй себе опуститься до их уровня».

Мы вошли внутрь дома и поднялись по широкой лестнице из серого камня, которая, как и все прочие детали здания, несла на себе пятна позора и злодейства. В выщербленных и разбитых ступенях зияли довольно большие отверстия, угодив в которые, можно провалиться в черную бездонную пропасть. Когда мы поднимались вверх, и я переступал одно из таких отверстий, один из моих спутников лукаво подтолкнул меня, и, если бы я не был готов к подвоху с их стороны, то обязательно запнулся бы и полетел вниз. Но я просто отодвинулся в сторону, и мой не в меру ретивый компаньон едва не полетел туда сам. Все остальные захохотали, а он отпустил в мою сторону грязное ругательство. И тут я окончательно узнал его: это его рука горела в кольце серебряного пламени, окружившего мою любимую, когда ее любовь притянула меня к себе и не позволила мне поддаться искушению этих дьявольских призраков. Этот дух тщательно прикрывал свою руку черным плащом, но я заметил коварный жест и понял, что мне следует быть настороже.

Достигнув вершины лестницы, мы вошли в большую комнату, великолепно убранную, освещенную пламенем камина и задрапированную темными шторами, которые превратились в пышные лохмотья, заляпанные красными пятнами свежей крови, словно помещение было свидетелем не одного, а многих убийств. По периметру комнаты стояла старинная мебель в виде призрачных фантомов — оборванная, грязная, искривленная. Тем не менее, во всем сохранялось подобие земных апартаментов с большими претензиями на роскошь. Эта комната была заполнена духами мужчин и женщин. Но — увы! — какие это были мужчины, какие это были женщины? Они утратили все, что когда-либо могло представлять собой очарование принадлежности к какому-либо полу. Они выглядели хуже любых отщепенцев, встреченных ночью в каких-нибудь земных трущобах. Только в аду могли женщины достичь такой глубины падения. Мужчины были не лучше их, а, может быть, чем-то и хуже. У меня нет слов, чтобы дать их описание, даже если бы очень понадобилось. Они ели, пили, кричали, танцевали, играли в карты и ссорились за игрой — короче говоря, вели себя так, как не ведут себя ни в одном самом низменном земном притоне.

В каждом я видел отражение его прошлой земной жизни и знал, что все они, и мужчины, и женщины, повинны не только в том, что вели бесстыдную и распутную жизнь, но также и в том, что совершали убийства по той или иной причине. Существо слева от меня было когда-то герцогиней, которая жила в XVI веке. Я узнал, что из зависти и жадности она отравила по меньшей мере шестерых. Рядом с ней стоял мужчина, живший в те же времена. Было несколько человек, которых он считал неугодным и, а потому подослал к этим людям наемных убийц — своих браво. А одного из противников он убил своей собственной рукой во время ссоры, причем самым подлым способом.

Там была также женщина, которая убила собственного незаконнорожденного ребенка, так как он стоял у нее на пути к богатству и положению в обществе. Она никогда раньше не бывала в таком месте, и видно было, что ее мучают стыд и угрызения совести гораздо более чем остальных. Я решил, что при случае подойду к ней ближе и заговорю.

Мое прибытие было встречено взрывами хохота и дикими аплодисментами, а дюжина жадных рук уже потащила меня к столу. Повсюду слышались крики:

«Давайте выпьем за проклятие этого нового брата! Давайте окрестим его потоком этого прохладительного освежающего вина!»

Прежде чем я понял их намерения, они с криками и хохотом взметнули вверх свои бокалы, а один, схватив полный бокал огненной жидкости, попытался облить ею меня. Мне хватило самообладания отступить на шаг в сторону, и жидкость вылилась на пол, всего несколько капель попало на мою одежду, но и от этого она обуглилась и вспыхнула, а вино превратилось в голубоватое пламя, какое бывает, если поджечь спирт, потом оно исчезло, предварительно взорвавшись с оглушительным хлопком. Затем они поставили передо мной поднос, полный разнообразных блюд, которые на первый взгляд были похожи на земные деликатесы, но, приглядевшись ближе, я увидел, что внутри они были полны ужасающих отвратительных червей. Когда я отвернулся от еды, ко мне подошла дряхлая ведьма. Она была так безобразна и страшна в своей старости, что это невозможно вообразить. Ее бесцветные глаза и дьявольское выражение лица с гримасой, которая должна была изображать кокетливую улыбку, заставили меня отшатнуться. (Силы Небесные! Когда-то эта женщина слыла величайшей из красавиц!). Она попыталась уговорить меня принять участие в карточной игре. Она сказала: «Ставка в этой игре — свобода проигравшего. Мы изобрели этот милый способ времяпрепровождения, так как он напоминает нам о радостях прошлого. Здесь нет денег, чтобы поставить их на кон, да и потратить их здесь не на что, вот мы и решили таким образом платить наши долги: проигравший становится рабом победителя, которому повезло в игре. А потом мы отыгрываемся, и рабами становятся уже другие проигравшие. Прекрасное развлечение, и вы поймете это, как только присоединитесь к нашему столу, — добавила она со странной смесью высокомерия и возбуждения в голосе. — Не связывайтесь с теми другими, они просто канальи, низкие животные, и не принимайте участия в их развлечениях. Но я — принцесса королевской крови, все мои друзья благородны. Мы приглашаем вас к себе, ибо вы также принадлежите к нашему избранному кругу».

С видом королевы, она сделала мне знак сесть рядом с ней. Если бы она не была до такой степени уродлива и страшна, я, может быть, принял бы ее приглашение, хотя бы из любопытства, чтобы узнать, в чем состоит их игра. Но я, чувствуя сильнейшее отвращение к ней, нашел предлог избавиться от нее, совершенно справедливо заметив, что карты меня никогда не привлекали. Мне хотелось подойти к женщине, с которой я намеревался заговорить, и очень скоро толпа раздалась, и я получил эту возможность.

Оказавшись возле нее, я обратился к ней тихим голосом, спрашивая, раскаялась ли она в убийстве своего ребенка, и не хотела ли бы она покинуть это место, даже если бы путь избавления оказался длинным, печальным и полным испытаний? Вы не представляете, как посветлело ее лицо! Она с жаром пробормотала:

«Чего вы от меня хотите?»

«Уверяю вас, — продолжал я, — у меня добрые намерения. А если вы осторожно пойдете вслед за мной, я без сомнения найду возможность и ускользну вместе с вами из этого кошмарного места».

Она сжала мою руку в знак согласия, так как не отважилась говорить — другие духи уже собирались вокруг нас, их толпа угрожающе росла, хотя все они и старались поддерживать видимость дружелюбия.

Герцогиня и ее компания вернулись к картам с явным удовольствием, вот они уже начали спорить и ссориться, обвиняя друг друга в мошенничестве. Я не сомневался, что именно так и обстояли дела, и мне показалось, что в том углу сейчас начнется драка, дабы скрасить их монотонное существование. Я также заметил, что духи собираются группами около дверей, словно желая перекрыть выход на случай, если я решусь уйти. Я увидел, что мой враг со скрюченной рукой шепчется о чем-то с компанией самого низкого пошиба: те, похоже, раньше были рабами. Ко мне подошли с полдюжины мужчин и женщин, пытаясь уговорить меня принять участие в танце вместе с ними. Этот танец больше напоминал пляску ведьм, о которой я читал в книгах о ведьмовских шабашах. Я и пытаться не буду описывать все это здесь. «Возможно ли? — думал я, глядя на них. — Неужели в старых баснях всё правда? Не объясняется ли это тем, что несчастные люди, обвиненные в колдовстве, на самом деле сами допустили, чтобы злые духи до такой степени овладели ими, что их души погрузились в эти бездонные глубины ада и принимали участие в этих отвратительных оргиях? Я не уверен, но напрашивалась мысль о поразительном сходстве того, что я здесь наблюдал, с тем, что когда-то читал о так называемых ведьмах, в основном полоумных смертных, более достойных жалости, чем осуждения.

Когда эти существа, чьи жесты даже при богатой фантазии невозможно было назвать танцем, приблизились, я понял, что они собираются взять нас в кольцо, а мой инстинкт говорил мне, что не следует позволять им этого. Я отошел к стене, крепко держа руку женщины и, шепнул ей, чтобы она ни под каким видом не отходила от меня. Все присутствовавшие в этом помещении собрались толпой в моем конце комнаты, их лица исказились от мрачной ярости, глаза сверкали звериным огнем, что так не вязалось их легкомысленным внешним весельем. Они приближались, как лавина зла.

На некоторое время их ссоры и взаимная вражда прекратились, ради того чтобы навредить мне, растоптать меня и разорвать на куски. Как нарастающий рокот бури, слова ненависти и угрозы доносились с разных сторон, а танцующие демоны визжали и прыгали перед нами. Внезапно их крики перешли в вопли и рев ярости.

«Шпион! Предатель! К нам прокрался враг! Это он, один из проклятых братьев с верхних сфер, он пробрался к нам, чтобы увести наши жертвы! Схватить его! Растоптать его! Раздавить его! Разорвать его на куски! Бросить его в канаву! Уничтожить его! Уничтожить! Уничтожить!»

Они набросились на нас со скоростью горной лавины, сами похожие на исчадие ада, и я уже решил, что нам приходит конец. Но что это? Не успел первый коснуться нас, как стена у нас за спиной открылась, и Верный Друг с помощью еще одного духа втащили нас сквозь отверстие. Стена закрылась. Все произошло так внезапно, что толпа не успела понять, каким образом мы сумели скрыться.

***

Мы оказались за стеной, и нас немного отнесло в сторону, после чего мы оглянулись назад. Нам было видно, что происходит внутри стен, которые стали для нас прозрачными. Мы наблюдали, как духи спорили и дрались, как куча дьяволов обвиняла друг друга в том, что нам удалось ускользнуть от них.

«Видишь, — сказал Верный Друг, — если бы ты хоть на мгновение поддался им, мы бы уже не смогли помочь тебе, так как в этом случае ты оказался бы в одной из их оболочек материального магнетизма. Тогда стены задержали бы тебя, ты застрял бы, поскольку твоя субстанция стала бы слишком грубой. Эти духи не разобрались с тобой до конца, и тебе еще придется с ними встретиться. Какое-то, пусть короткое, время на Земле ты поддавался их влиянию и прислушивался к их советам, из-за этого между вами создалась связь, которую трудно разрушить. Это станет возможным, когда ты поднимешься на уровень, недосягаемый для них, когда вас разделит широкая пропасть. Мне сказали, что ты еще не до конца преодолел свои земные склонности: ты научился подавлять и контролировать их, но желание отомстить тем, кто некогда сделал тебя несчастным, еще живо. Пока ты не сможешь до конца стряхнуть с себя влияние этих существ, особенно в их собственной сфере, где они особенно сильны. Что касается меня, я тоже испытал подобное и не хуже тебя знаю, как трудно простить нанесенное тебе глубокое оскорбление. Но я также знаю, что ты справишься со всем этим и освободишься от них. И тогда эти темные духи окончательно утратят над тобой власть и не будут стоять у тебя на пути.

Теперь я должен отвести тебя во дворец, и ты удивишься, встретившись с его владельцем. Его имя знакомо тебе, хотя он жил задолго до того, как ты появился на свет. Ты удивился, когда обнаружил, что эти существа совершенно не могут скрыть от тебя свое истинное духовное лицо. Узнай же, что этой способностью ты обязан чистому и ясному видению той, чья чистая любовь течет к тебе постоянным потоком хрустальных вод, неся тебе энергию для постижения высоких материй и безопасного проникновения в низшие миры, несмотря на всю их грязь.

Между тобой и твоей любимой существует прочная связь, и ты бессознательно пользуешься энергией ее высшей природы, так же как она черпает силы в твоей силе духа. Итак, хотя в твоем нынешнем состоянии духовного развития большая часть порочности этого места может причинить тебе вред, благодаря ухищренным трюкам этих темных существ, но с помощью чистого и ясного восприятия, которое ты получаешь от нее, ты способен видеть вещи в их истинной природе, как они представляются взгляду чистого духа. Отсюда следует, что они напрасно стараются опутать твои чувства сетью лжи. Велика же ее любовь, если она сообщает тебе такие защитные силы, и, как мне сказали, эта любовь будет твоим щитом, мой друг, во всех твоих самых опасных начинаниях.

До того как мы покинем эту сферу, я должен показать тебе еще одну сцену, которая, я уверен, добавит тебе грусти, хотя и многому научит. Я покажу тебе, кем бы ты стал, если бы любовь не поддерживала тебя, если бы ты остался один на один под безнадежным бременем собственных грехов и страстей, если бы тебе пришлось надеяться лишь на собственные силы и собственное неразвитое видение, если бы ты был лишен источника чистоты и любви, воды которого текут от нее к тебе. Когда твое путешествие закончится, ты последуешь за мной туда, где ты увидишь прямо противоположную картину. И мы знаем, что от этого ты станешь вдвое внимательнее и заботливее к тем несчастным, ибо сможешь оказать им еще более ценную помощь, поскольку окончательно поймешь, что без ее любви ты стал бы таким же, как они. В полноте своего чувства благодарности ты, мы уверены, будешь искать способа помочь другим, как некогда помогли тебе самому».

Он замолчал, и мы молча повернули прочь от того места. Мое сердце было переполнено чувствами, поэтому я не мог достойно ответить ему, у меня не было слов. Мы оставили бедную женщину, спасенную нами, на попечение светлого ангела из верхних сфер с уверенностью, что ей будет оказана всевозможная помощь.